13 сентября 2013 г.

Михаил Казанович: «Мир устроен очень круто, его увлекательно изучать»

Михаил Казанович, физик и преподаватель Школы Научной Журналистики о том, как притягательны летнешкольные плюшки, как физика может сделать человека адекватным и о стратегической ошибке, которую совершает государство в отношении науки.

- Для начала – расскажите немного о себе. Кем Вы мечтали быть в детстве, как и почему пришли к той деятельности, которой сейчас занимаетесь. Что Вас в ней вдохновляет?

Я - физик-теоретик, окончил физфак МГУ (Московский государственный университет). Занимался физикой твердого тела, потом почти случайно занесло в астрофизику, там задержался надолго. Года два назад заинтересовался проблемами теории гравитации и завяз там по уши. Много преподаю - студенты, частные ученики. Есть даже теперь уже многолетний роман с одной интересной школой, где читаю курс для семиклассников.

Никаких специальных мечтаний в детстве не было. Стать мусорщиком - (года в четыре, под обаянием вида мусорной машины) не в счет? Стыдно сказать, был в школе круглым отличником и ровно интересовался почти всеми основными предметами. Мог бы стать гуманитарием, наверное. Был большой интерес к биологии. В естественнонаучном направлении сориентировался классу к девятому, физику окончательно выбрал за год до института. Очень хвалю себя за такой выбор. Физика, бесспорно, - самая классически стройная и при этом (если не поэтому) самая непредсказуемая и крышу сносящая в своих построениях наука. Ее красота и способность качественно структурировать сознание вдохновляют, как в юности, если не больше. Логика, которой она может научить, неисчерпаема. И вообще, мир устроен очень круто, его увлекательно изучать. К тому же, сейчас в физике очень интересное время, и дальше явно будет только интереснее. В моем случае есть и психологический момент.

Я - человек с внутренним запросом на ясное и рациональное (не путать с элементарным позитивизмом) сознание, при этом нервный и не всегда внутренне гармоничный. Физика активирует те качества, которые приводят все это в баланс, делают меня адекватным какому-то правильному замыслу обо мне.

- Михаил, какое впечатление на Вас произвели летнешкольники?

На Школе я читал большие общие лекции про современную ситуацию в физике. Всех интересовал, понятно, бозон Хиггса, так что "бозонировал" я почти непрерывно. Получил сам большое удовольствие, потому что слушатели, их вопросы и вообще летнешкольная обстановка - прекрасны. Любимое мероприятие на школе - плюшки у костра с научными журналистами и комарами. Первых я полюбил, ко вторым привык. Обсуждение на этих плюшках по-настоящему очень интересное, я там слушаю не меньше, чем говорю сам. За вот такие плюшки, и не только, я и люблю Летнюю Школу.

- Что Вы думаете о Летней школе? Как бы Вы охарактеризовали ее?

Самое ценное в Школе – это создание поля, в котором возможно более-менее все, где все друг у друга учатся, где можно реализовать любые проекты. Голова работает в эти дни отменно, чувствуешь себя очень правильно. Организационная неразбериха часто нервирует. В конце концов, ты ее не только прощаешь, но и начинаешь нежно любить. В конечном счете, ты понимаешь, что повезло участвовать в одном из самых интересных, внятных и эффективных образовательных проектов.

И еще. Знаю по себе, что «зацепившись языком» за человека после его лекции на Летней Школе, не расцепляешься потом уже никогда, и человек этот быстро становится твоим очень близким другом. Такое может случиться или не случиться независимо от места встречи, но все-таки спасибо Летней школе как пространству с наибольшей вероятностью такого события.

- Каким Вы видите будущее проекта?

Серьезный вопрос, и мне трудно отвечать на него. Дистанция, с которой я наблюдаю Школу, слишком велика для ответственных предложений, и недостаточно велика, чтобы я мог позволить себе простое «бла-бла-бла». Я вижу, какую огромную часть жизни отдают Школе те, на ком она держится, и это вызывает у меня уважение и восхищение. Предложить можно было бы, наверное, очень многое как по содержательной части, так и по логистике, явно нуждающейся в оптимизации. Но не знаю, не готов. Думаю, что междисциплинарных проектов, делающих школу уникальной, можно придумать ещё больше. Все условия для этого есть.

- Хочется ли Вам снова посетить школу? Если хочется, что Вы хотите проводить, изучать, исследовать?

Пока не думал об это конкретно. Учиться буду рад всему, что предложит школа. Вообще, хотел бы больше слушать, но опыт двух последних приездов на школу надежды на это не оставляет: раздирают, что называется, на части, и это хорошо. Про собственные проекты есть смутное пока желание участвовать в чем-нибудь на стыке разных наук, тут могут быть самые завиральные идеи. Если читать собственные курсы, есть две глобальные темы, про которые мне интересно поговорить с не совсем физиками - это время и поле. Еще - всякое разное из теории познания в духе, скажем, Поппера - такие разговоры намечались с философами, интересно их продолжить.

- Михаил, какие проблемы лично Вы видите в современной системе образования? Как их можно решить?

Ой, ничего себе вопросик. У Вас есть часа три свободных? Хотя, что я могу сказать такого авторского, ради чего стоит их тратить? Если нужен эмоциональный выплеск, мысленно усильте в разы то, что я говорил о науке, и получится ответ на тему "проблемы в образовании". К сожалению, воинствующая неадекватность чиновников, ответственных за эту область, достигла угрожающей отметки. Это видят все, и пока про это не прокричишься, говорить дальше трудно. Наше среднее образование стало сферой услуг, высшее - коммерческим предприятием. Хуже всего не то, что стало (тут как раз пока есть стратегический запас контрпримеров), а то, что оно так позиционируется государством. Надежда - на здравый смысл, инстинкт самосохранения государства и на инерцию (в физическом смысле термина), наработанную годами. Огромное количество педагогов все равно не сумеют учить плохо и бессовестно, а потребность учиться, похоже, входит в набор наряду с едой, сексом и т.п.

- Кажется, настоящей наукой сейчас занимаются только энтузиасты. Как Вы думаете, каким образом привлекать к науке школьников и студентов?

Боюсь, ничего неожиданного не скажу. Могущих и желающих заниматься наукой, как прикладной, так и фундаментальной, много. Интерес очень большой: постоянно убеждаюсь в этом как преподаватель. Но то, что наше государство совершает в отношении науки большую стратегическую ошибку, очевидно. Среди его ошибок эта - не самая вопиющая, так что ругаться как-то не хочется. Все, что можно конструктивного по этому вопросу сказать, давно сказано. Главная проблема - в том, что говорить можно все, что угодно, но те, кто принимает решения, никогда не слышат этого и даже не делают таких попыток. Опять же, это ведь проблема не только науки, да? Привлечь в науку очень даже реально - вот и Летняя школа делает что-то в этом направлении. Но стимулировать молодых людей делать науку своей профессией при тех деньгах, которые там платят. Это просто не обсуждается. Мегагранты и прочее погоду в целом пока совсем не изменили. Держимся на энтузиазме и на готовности к не очень легкой жизни. Еще один больной вопрос - подмена науки разного рода симулякрами. Об этом тоже уже все сказано. Давайте не будем обсуждать «Сколково»? Что же конструктивного я могу придумать? Не знаю, честно. Трезво осознавать все то, о чем мы сейчас говорили - это уже начало пути.