12 июля 2018 г. «Пресс-изба»

«Историки боятся писать популярно»

Ирина Прохорова о проблемах гуманитарного научпопа

Научно-популярная литература захватывает мир, постепенно вытесняя собой художественную: интересные сюжеты все чаще ищут не в чертогах разума, а в научных исследованиях. Но российские историки, кажется, остаются в стороне от этого тренда — таких книг они пишут крайне мало. Литературовед, издатель и главный редактор журнала «Новое литературное обозрение» Ирина Прохорова рассказала на Летней школе, как создавалась серия об истории России и почему историки боятся так писать.

Есть объективные обстоятельства, [почему историки боятся писать научно-популярные книги], например, этому не учат в университете. Нас учат писать диссертации, в крайнем случае научные монографии. Популярная книга — о науке, да о чем угодно — имеет совершенно другую структуру, логику и принцип изложения материала. И более того, это очень опасное занятие, потому что в научной монографии легче скрыть отсутствие оригинальности своих идей. Можно просто уточнять факты (что, конечно, тоже очень важно), можно бесконечно ссылаться на своих коллег. Научно-популярная книга, тем более по истории, это концепция, в сжатом виде, еще и доступно, неспециализированным языком изложенная. И нужно взять на себя смелость открыто говорить с публикой, не ссылаясь на сто источников. Эта задача действительно очень тяжелая. И когда мы сказали историкам, пишите популярно, без сносок, в каких архивах вы достали это, они возразили: как так можно, нас заклюют собственные коллеги. Я ответила, вот собственным коллегам вы и пришлете объяснение, где вы нашли это. А в книге должна быть только ваша прямая речь. Ваше представление и ваша концепция об истории России.

Более того, у нас действительно традиция популярной истории была прервана почти на 100 лет по понятным причинам. И если есть [Юрий] Лотман, [Натан] Эйдельман и еще пару людей, которые в таком жанре писали, то это скорее исключение. В основном же это советское, очень идеологизированное восприятие.

Поэтому мы три года уламывали авторов это сделать, а потом еще правили и возвращали тексты. Не знаю, как они нас за это не убили. Это была еще такая выучка высокопрофессиональных людей попытаться переструктурировать содержание. То, что люди нам поначалу приносили, это были мини-монографии. Вступление — это объяснение подходов, ссылки на людей, кто был до них и так далее. А дальше начинались развороты. Мы говорим, ребята, это популярная история. Это должно быть story, какой-то рассказ, важный сюжет, какой-то спорный вопрос, вокруг которого вы выстраиваете свою аргументацию. То есть мы пытаемся написать другую историю — историю людей. Книги, которые здесь присутствуют, они все так или иначе работают на эту идею расширения исторического сознания.

Весь XX век – это попытка найти другие подходы к написанию истории. В классической литературе очень милитаризированный подход. Мы знаем царей, вождей, генералов. А человеку отводится место каких-то масс. Народ движется, управляемый некоторым ограниченным кругом лиц. Мы постоянно спорим об одной и той же паре десятков героев, а ведь историю создавало огромное количество людей.

Несколько лет назад мы перевели книжку американского историка и культурного антрополога Натали Земон Дэвис, которая называется «Дамы на обочине». Она взяла судьбы трех женщин XVII века. Одна из них была католичка, другая протестантка, а третья еврейка. И на судьбах этих женщин, реальных женщин, она показала, что, представляя разные конфессии и культурные прослойки, они имели совершенно разные коридоры самореализации. Вот эти привычные недробящиеся века вдруг стали разбиваться для нас на какие-то отдельные пространства. Если мы посмотрим на историю нашей страны, то поймем, что разные сословия и классы существовали в очень разных условиях.

Наша история она в каком-то смысле до сих пор дворянская, потому что мы подсознательно до сих пор примеряем на себя одежду дворян, к коим мы точно не принадлежим. Но история наша и литература устроены так, что у нас совершенно смещено понимание собственной идентификации. Говоря про XVII век девушки представляют себя в белых платьицах, мужчины - в эполетах. Но на самом деле, если бы не Александра II и еще ряд драматических событий, сидели бы мы с вами в курных избах, и никаких дворянских девушек тут не было бы.

Что почитать, чтобы открыть для себя историю шире школьной программы:

1. Евгений Анисимов. «Петр I. Благо или зло для России?». Диалог двух противоположных точек зрения на Петра I. Наглядная иллюстрация того, что в истории нет однозначных фигур.
2. Кирилл Соловьев. «Хозяин земли русской?». Могли ли демократические системы конца XIX начала XX века, которые уничтожались как угроза монархии, на самом деле могли спасти ее? И другие неоднозначные вопросы устройства русской бюрократии.
3. Амиран Урушадзе. «Кавказская война. 7 историй». Книга для тех, кто всегда пропускал батальные сцены в Войне и мире. Кавказская война выглядит совсем иначе в личных историях героев из разных сословий.
4. Вера Мильчина. «Французы полезные и вредные». Все знают, что Российской империи боготворили французский язык и культуру. А самим иностранцам тем временем жилось совсем не легко. Получение виз, переезды по стране и другие приключения иностранцев в России.
5. Михаил Кром. «Рождение государства». Мы привыкли думать, что история нашей страны уникальна и беспрецедентна. Автор доказывает, что государственной системой зарубежных стран от Испании и до Османской империи у нас больше, чем кажется.
6. Иван Курилла. «Заклятые друзья». Отношения России и США – тема, кажется, вечно актуальная. А если убрать из них политику, то останутся люди, создававшие мировую историю в обеих странах, их отношения и противоречия, которые делают две страны еще более похожими.
7. Дуглас Смит. «Бывшие люди». Книга больше похожая на большую драму, чем изложение исторических фактов. Вместо французского романа почитайте о том, как изменилась жизнь русской аристократии в новых политических условиях XX века

Полную серию из 7-ми книг «Что такое Россия» Ирина подарила мастерской Школе научного журналиста. Можно зайти и почитать дождливым летнешкольным вечером.

Текст: Анна Притчина