9 августа 2022 г. «Пресс-изба»

Дарья Байбакова: «Состояние бездомности — это состояние очень сильного стресса»

Благотворительная организация «Ночлежка» уже более 30 лет помогает людям выбираться с улицы. 24 июля на мастерскую добрых дел «Летней школы» с лекцией приезжала Дарья Байбакова, директор московского филиала организации. Мы с ней поговорили и узнали, как устроена помощь бездомным людям, каковы причины бездомности и как помочь, не становясь волонтером организации.

---

С какими стереотипами о бездомных тебе чаще всего приходится сталкиваться?

Чаще всего с тем, что бездомные люди сами виноваты в том, что оказались в состоянии бездомности, что все бездомные — алкоголики, которые не хотят работать. И еще один: бездомность — это приговор и помочь бездомному нельзя, любые попытки помочь бессмысленны. Якобы это такое болото, ты что-то делаешь из раза в раз, но помочь человеку все равно нельзя.

По статистике это действительно стереотипы. Кстати, о статистике. Какие основные причины бездомности на самом деле («Ночлежка» собирает статистику, касающуюся разных аспектов бездомности — Прим. Пресс-изба)? Как вы собираете вашу статистику?

Мы собираем ее, опрашивая клиентов, которые приходят к нам за помощью. Мы их регистрируем, задаем разные вопросы, это такой формат разговора с социальными работниками. И по результатам этого разговора мы заполняем такую коротенькую анкету, откуда берем потом много информации про проблему в целом и про конкретных людей.

Известно, что есть три основные причины бездомности.

Первая — это трудовая миграция: люди, которые приезжают в крупные города за поиском работы и что-то идет не так, и людей увольняют, или они теряют работу и могут быть не в состоянии найти новую. Вторая причина — семейные конфликты, в том числе домашнее насилие, разводы. Третья причина на 2021 год — это утрата документов. На улице невозможно сохранить долгое время документы, поэтому у человека, засыпающего в общественном месте, крадут сумку, рюкзак или документы. И тут начинается такой снежный ком, который делает сложнее возможность выбраться с улицы самостоятельно.

Фото: Слава Замыслов / АСИ

В этом году мы вытащили из нашей CRM-системы причины женской бездомности. И на первом месте оказались семейные конфликты. То есть женщины часто уходят на улицу из-за семейного насилия, выбирая из двух зол: остаться на улице или остаться дома в ситуации домашнего насилия. На улице женщины гораздо чаще подвергаются насилию. Это открытие этого года для нас, что причины женской бездомности, хоть и не кардинально, отличаются от причин мужской бездомности.

У нас довольно много, примерно 28 процентов бездомных, — это люди с опытом в местах лишения свободы. Так бывает, потому что люди, выходя из мест лишения свободы, не могут устроиться на работу, никто не помогает им с восстановлением документов, никто не думает о том, где они будут жить, когда они освободятся. И то, как в Европе и Америке работают с людьми, которые в местах лишения свободы получают профессию, интегрируются и ресоциализируются, — это очень впечатляющая история.

В России после мест лишения свободы человека ждет еще большая стигматизация и изоляция, поэтому люди часто возвращаются обратно.

Ко мне на прием приходил человек, который провел в местах лишения свободы длительное время. Прошло пять лет после освобождения, а он до сих пор не может найти работу, хотя он ищет ее каждый день. У него не было никакой профессии, и он оказался перед выбором: либо замерзать на улице в Москве, либо идти снова на преступление, чтобы обратно оказаться в месте лишения свободы, где тепло, тебя кормят и есть крыша над головой. Это жуткий выбор.

Если мы говорим о России, то как в исторической перспективе здесь развивалась помощь бездомным?

Была дореволюционная система, когда были ночлежки, были благотворительные больницы, приюты. Они были в том числе открыты при помощи меценатов. Это был период, когда была какая-то помощь. Потом было советское время, когда была статья за тунеядство, за бродяжничество, и «Ночлежка», в том числе, принимала участие в отмене этой статьи. Это была статья уголовного кодекса. Это был период, когда не было бездомности, потому что всех сажали. Поэтому, по сути, нет никакой преемственности.

По сути, то, что в 90-е годы начало развиваться — это было перенимание международного опыта, тех практик, которые были в других странах. В этом смысле помощь бездомным в России молодая, и еще много из того, что сделано в других странах, не сделано в России совсем.

Фото: Слава Замыслов / АСИ

Расскажи, пожалуйста, о проектах помощи «Ночлежки». Как вы их планируете развивать?

Работа «Ночлежки» состоит из трех больших уровней. Такая пирамида. Первый уровень — фундаментальный. Это гуманитарные проекты. Они помогают людям выжить на улице и сохранить человеческое достоинство. Это то, что связано с ночлегом, раздачей еды, безопасностью, выдачей одежды, возможностью принять душ и постирать вещи. Это, с одной стороны, спасает жизни людям, а, с другой стороны, это проекты, куда приходят больше всего людей, и тут легче всего установить контакт с человеком, чтобы рассказать ему про более сложные проекты.

Гуманитарная помощь очень важна, потому что невозможно с человеком обсуждать документы, или поиск работы, или еще какую-то сложную историю, если человек не ел, не спал, ему холодно, он давно не стирал вещи и чувствует себя просто нечеловеком.

Когда закрыты эти базовые потребности, дальше уже работают проекты ресоциализации. Это то, что помогает человеку найти работу, восстановить документы, получить помощь, если у него есть зависимость. Этот уровень помощи состоит из работы социальных работников, юристов и из разного рода приютов и психологов. Лучше, когда приюты разные, потому что чем уже аудитория приюта, тем лучше он работает. То есть приют для людей с зависимостью работает лучше, чем приют, в котором все живут. Приют для пожилых людей работает эффективнее, чем общий приют. Поэтому у «Ночлежки» есть разные приюты для разных людей, есть программы поддерживаемого проживания. Это второй уровень — проекты, которые помогают людям выбраться.

И есть третий, верхний уровень, он не про конкретных людей, а про изменение ситуации в целом. Это GR: общение с государством, попытки менять законодательство в более человечную сторону. Сейчас, правда, это стало сложнее. И еще в этот уровень входит распространение опыта. Наша задача — поддерживать коллег в разных регионах, делать так, чтобы в России появилось больше организаций, которые помогают бездомным.

Фото: Слава Замыслов / АСИ

Также в третий уровень входит работа с общественным мнением, потому что все мощные стереотипы, с которых мы начали, сильно мешают помогать людям, мешают чиновникам менять законы, и мешают самим бездомным.

Потому что если все считают, что ты виноват, то ты сам про себя начинаешь думать, что ты сам действительно виноват и заслужил.

Что касается планов, сложно быть уверенным в будущем. Из того, что мы начали и закончим до конца: мы начали строить приют для пожилых в Ленобласти. Также мы откроем в Москве либо ночной приют, либо приют для людей с зависимостью. В Москве выжженное поле в том, что касается помощи людям с зависимостью. Сравнительно недавно мы сделали проект транзитного трудоустройства для наших клиентов: это ресторан, в котором люди могут получить профессию, а затем устроиться на работу. Его нам еще предстоит развивать, увеличивать количество стажеров, делать так, чтобы люди быстрее получали новую профессию. Это наши ближайшие планы.

Как меняет человека жизнь на улице?

Состояние бездомности — это состояние очень сильного стресса. Это состояние, когда у тебя уходит много сил. Все силы уходят на то, чтобы выжить. Пережить каждый день. Дело не столько в бездомности, сколько в отсутствии системы помощи в России.

Если бы проектов помощи было бы больше, человек бы не доходил до такого состояния, когда все его силы уходят на то, чтобы найти где поспать и что поесть, чтобы остаться живым.

При этом у человека очень сужается по тем же причинам горизонт планирования. Человек перестает видеть перспективу в жизни. С человеком, который живет на улице, очень сложно договориться о встрече в следующий вторник. Потому что он не мыслит в таких категориях, он мыслит только сегодняшним днем. Еще влияет психическое состояние, потому что ощущение постоянного презрения со стороны всех вокруг тоже откладывает отпечаток.

Как обычный человек может помочь бездомным людям? Помимо волонтерства в «Ночлежке» или других организациях.

Он может рассказывать людям про места, где можно получить помощь. Можно, например, распечатать листовки с нашего сайта и либо отдавать человеку, которому нужна помощь, либо оставлять в местах, где много бездомных людей. Этот способ нельзя назвать совсем легким, потому что бывает непросто и предложить помощь человеку, если он тебя не просит. Я понимаю, что это может быть не очень комфортно. Но способ оставить листовку — это тоже работает хорошо.

Можно присоединиться к организации, которая помогает: либо вносить пожертвования, либо стать волонтером, либо приносить гуманитарную помощь в организацию.

Сколько людей возвращаются к обычной жизни после того, как приходят к вам в Консультационную службу?

По статистике нашей Консультационной службы и приюта, 60 процентов возвращаются к обычной жизни. У Дома на полдороги — это приют для людей с зависимостью — эффективность 70 процентов. Люди в 70 процентах случаях уходят в устойчивую ремиссию, сохраняют трезвость и дальше способны жить без нашей поддержки.

Что для тебя самое сложное в помощи бездомным?

Несоразмерность наших возможностей с количеством людей, которым нужна помощь. С тем, что бездомность прямо связана с бедностью и безработицей. И все, что происходит в мире, очень сильно рикошетит в сторону бездомности. Как бы мы ни старались, невозможно справиться с наплывом людей, которые к нам приходят. С этим сложно справляться: эмоционально очень трудно принять реальность, которую ты не можешь изменить.

---

Интервью: Аня Сухова

Фото: Слава Замыслов / АСИ