19 июля 2024 г. «Пресс-изба»

Это тоже фольклор

На мастерской «Фольклор: полевые исследования» в этом сезоне изучали людей «Летней школы»: то, как они здесь живут и какие смыслы в это вкладывают. Сначала участники знакомились с теориями фольклористики и коммуникации, с этикой и методами исследования, а потом применяли это на практике: уговаривали летнешкольников пройти интервью и задавали странные вопросы. Результаты работы представили на выставке «Фольклор ЛШ». Мы расспросили авторов о том, что получилось и какие интересные выводы о сообществе им удалось сделать.

«Все Чиназес»

Маша исследовала летнешкольные мемы и приколы. Ей было интересно, как они создаются и распространяются — и как это помогает новичкам социализироваться в сообществе.

Выяснилось, что очень быстро запоминается микротопонимика ЛШ и связанный с этими местами сленг (шитояма, Шанхай), но другие общешкольные приколы до новичков почти не доходят. При этом внутри мастерских общие мемы появляются и подхватываются довольно быстро.

— Например, на ЛМТ долго спорили, является Болливуд мюзиклом или нет. Они по этому поводу так развеселились, что на дежурстве в столовой все названия блюд связали с Индией, — рассказала Маша. — А у нас в мастерской один мальчик постоянно говорил «Чиназес», и в итоге это словечко все подхватили и начали вставлять везде. Устал? Чиназес. Качаешься на качелях? Чиназес. Все Чиназес.

По мнению Маши, общие мемы объединяют людей, позволяют новичкам быстрее адаптироваться среди летнешкольников и почувствовать себя частью сообщества. Так что, возможно, знакомство с приколами ЛШ тоже стоит включить в квест для новичков.

«Столовая — это как греческий храм»

Аня изучала любимые места летнешкольников, проводила опросы и просила респондентов нарисовать карту лагеря «Волга». Такие карты в науке называются ментальными: с их помощью исследователи могут узнать, как люди визуализируют свои представления о местности.

— Я собрала 25 рисунков, проанализировала их и нарисовала среднестатистическую ментальную карту летнешкольника, — рассказала Аня. — Например, Столовая у меня тут как греческий храм, потому что это очень важное для всех место, ее рисуют большой, это главный ориентир. А Изба получилась каким-то неевклидовым пространством: каждый как хотел, так ее, бедную, и рисовал, какой угодно формы.

Самыми любимыми местами летнешкольников оказались гамаки, качели и берег Волги. Причем на берегу многие отметили конкретные любимые точки: стул у воды, иву, костер, пирс.

— Берег Волги — самое-самое любимое место, но при этом на картах его практически не рисовали, — отметила Аня. — Это связано с тем, как люди понимают выражение «любимое место»: как правило, это где-то далеко, куда трудно добраться, где тихо, спокойно, есть природа и нет людей. И места, где люди часто бывают, они, как правило, просто не называют любимыми.

«Суровый край vs вайбовый рай»

Света и Оля решили сравнить, как воспринимают ЛШ люди, которые участвовали в проекте в первые годы его существования, и те, кто присоединились к нему недавно. Они провела по 7 глубинных интервью с представителями каждой группы, чтобы попытаться выявить коллективные установки летнешкольников.

По словам Светы, основной мотив в рассказах «олдов» — «раньше было лучше». Они рассказывают о тяжелых условиях, в которых тогда жили на школе, как о суровой романтике: чтобы поспать, нужно было самим нарубить дров, сделать костер, просушить на нем спальник. По их мнению, нынешние летнешкольники живут в «вайбовом раю», где заказывают Вкусвилл к воротам лагеря и кайфуют в палатках.

Новички, в свою очередь, отмечают уникальность «Летней школы» как образовательного проекта, объединяющего открытых и дружелюбных людей.

— У обеих групп ЛШ предстает как отдельное маленькое государство, коммуна, — рассказала Света. — Мы думаем, что этот мотив появился, потому что в большом мире все нестабильно, и люди чувствуют себя пешками (это цитата), а здесь появляется какая-то агентность.

«Это бан»

Арина решила расследовать историю, которая случилась с ней на «Летней школе» 7 лет назад и во многом определила ее музыкальные вкусы.

— В 2017 году я приехала на Биологическое отделение восьмиклассницей. Вечером был костер, и я такая: «А можно, пожалуйста, "Батарейку"?» А мне сказали: «Это бан» и показали список запрещенных на школе песен. И вот спустя семь лет я приезжаю на мастерскую фольклора и начинаю расследование, — рассказала она.

Арина вместе с Димой, еще одним участником мастерской, выяснили, что костры, где было принято петь песни, стали частью летнешкольной жизни, как только ЛШ осела на базе «Волга».

— В какой-то момент люди поняли, что все играют одно и то же. И вот в 2017 году директор ЛШ издает указ о том, что 15 песен, которые она чаще всего слышала на кострах, больше исполнять нельзя. Иначе следует страшное, жестокое и бесчеловечное наказание: за каждую песню из списка «запрещенки» надо исполнить еще три, которые на этом костре не звучали. Так наступила эпоха расцвета бардовской песни на ЛШ.

Копия приказа. Чуть подробнее про эту историю можно прочитать у «Мела».

По-настоящему, а не в шутку табуированных песен на ЛШ Арине с Димой так и не удалось обнаружить. Оказалось, что жестких музыкальных запретов у нас нет. Но нераскрытые тайны остались: мастерской фольклора за 10 дней работы так и не удалось выяснить текст песни про «Летнюю школу». Так что, возможно, в следующем сезоне нас ждет новое расследование.

И еще несколько фотографий с выставки

---

Текст: Лена Кирсанова

Фото: Люка Семенова